Зaявлeниe Турчинoвa o нeoбxoдимoсти измeнить фoрмaт AТO, поскольку в его пределах оккупированные территории освободить невозможно, – это прежде всего результат влияния общественного мнения и СМИ, которые заставили руководство страны изменить риторику. Во-вторых, начались предвыборные гонки, и политики пытаются надеть желтую майку лидера и первыми прийти к финишной прямой.Такая смена властной риторики свидетельствует о том, что руководство государства поняло, что дальнейшее заигрывание относительно того, что ОРДЛО – это украинская территория и мы должны бесплатно обеспечивать ее жизнедеятельность, не соответствует общественным настроениям. Более того, в условиях экономического кризиса такие действия откровенно преступны.Власть не может не учитывать общественных настроений, когда сложно объяснить обычному украинцу, почему он должен платить за своего «брата», который живет на оккупированной территории и не оплачивает коммунальные услуги. Тогда, когда у нас тарифы на коммунальные услуги выросли минимум вдвое.

И риторикой относительно сохранения территориальной целостности уже не проймешь, когда кошелек пуст.Заявление секретаря СНБО Александра Турчинова о том, что на Донбассе нужно перейти к новому формату защиты страны от агрессии России, опоздало на три года.Только теперь, на четвертом году войны, представители власти говорят о том, что военные действия, которые идут на востоке Украины, никак не соответствуют своему названию – «антитеррористическая операция». Украина имеет дело не с террористами или сепаратистами, а с актом внешней агрессии со стороны Российской Федерации. К сожалению, власть все эти годы, манипулируя понятиями, оттягивала момент признания территорий оккупированными, а именно военное противостояние скромно называла не войной, а АТО.Поэтому заявление Турчинова выглядит неактуальным. Об этом нужно было говорить еще в мае-июне 2014 года.

К тому же нужно было не просто делать заявления, а делать конкретные шаги, направленные на признание территорий оккупированными.А то, что происходило у нас в течение трех лет, – это фактически зарабатывание представителями власти на войне, используя риторику АТО. Но такую риторику правящей элиты не воспринимали в обществе. С одной стороны, сложилась ситуация, когда общество не доверяет власти, а с другой – оно вынуждено мириться с тем фактом, что на момент внешней агрессии в условиях военного противостояния смена руководящей элиты невозможна. Фактически общество стало заложником этой ситуации, которую создали сами же чиновники.Примечательно, что как только начинала звучать какая-то критика деятельности СНБО или президента, сразу вспоминали о том, что у нас не АТО, а военная агрессия со стороны РФ.

Но как только заходила речь о «распиливании» бюджетных средств на якобы восстановление разрушенной войной инфраструктуры или на закупку по непонятным схемам угля на оккупированных территориях, власти мгновенно меняли риторику и начинали говорить о невозможности употребления термина «оккупированные территории» и несли откровенную ахинею.В заявлении Турчинова четко не прозвучала мысль о том, что мы перейдем от формата АТО и признаем войну войной. Это позиция человека, который пытается усидеть сразу на двух стульях. С одной стороны, он признает факт военного противостояния с внешним врагом – Российской Федерацией, а с другой – избегает прямых формулировок о самом характере этого противостояния.Если же все-таки власть начнет называть войну войной, то изменится отношение самих украинцев к характеру военного противостояния. Поскольку пока непонятна ситуация, когда половина страны воюет, а другая половина – не вылезает из кабаков.

Прежде всего этот четкий месседж власти должен быть направлен самим украинцам. А когда представители власти избегают называть войну войной, это выглядит странно. Кроме того, изменится комплекс мер по противодействию внешней агрессии, которые отличаются от характера проведения АТО.Если власть признает, что вооруженный конфликт на востоке Украины – это не АТО, а внешняя агрессия со стороны РФ, то всю ответственность за ведение военного противостояния должно нести Министерство обороны, а не СБУ, которая превратила все это в «кормушку». Как Служба безопасности Украины может противостоять военной агрессии? Ведь речь идет о планировании военных операций, освобождении территорий, а это не сфера деятельности СБУ.Непоследнюю роль в изменении риторики и взгляда на ситуацию на Донбассе сыграла и экономическая блокада.Экономическая блокада, несмотря на все то давление и информационную волну, имела положительный результат.

Ведь существовали коррупционные схемы закупки угля, это была ширма для зарабатывания денег. Наконец стало понятно, что де-факто и де-юре эти территории надо признавать оккупированными.Свое заявление Турчинов сделал после того, как побывал в зоне АТО. И это не случайно.Все готовятся к выборам, переформатированию команд. Те будущие участники гонки, которые находятся во властных кабинетах, не имеют желания покидать свои должности.